Новоделы Царской России: Информация, Статьи, Ссылки на интересные обсуждения.

19 окт 2014, 13:01:35

Думаю настало время открыть отдельную тему о новоделах, особенно в свете последних жарких обсуждений некоторых монет проданных на Синконе. Тема открыта для сбора и публикации в ней информации, статей и ссылок на интересные обсуждения, но не для самих обсуждений, которые могут тему засорить и похоронить. Обсуждения рекомендуется вести в отдельных темах на которые в этом в дальнейшем можно опубликовать ссылку.

Отправной точкой для получения представления о новоделах может быть статьи В.В.Узденикова в его сборнике "Очерки по нумизматике":

Там же Уздеников дает определение новоделов:

и говорит о том, почему новоделы необходимо отличать от подлинных монет:

По-видимому, споры о подлинности некоторых новодельных монет которые бывает трудно отличить от подлинных, иногда вызывают ожесточенные споры. Никто не отрицает коллекционной ценности новоделов, но было бы неплохо, что бы коллекционеры понимали точку зрения нумизматов прежде чем скрещивать мечи.

Начну с ссылок на обсуждения которые удалось найти, и которые интересно почитать для общего развития и для того что бы понять на сколько на самом деле бизнес с новоделами путает и коллекционеров, и нумизматов. Вот собственно эти темы:

Типы Пробной Новодельной Деньги 1761 Года (Новодел Пробная Деньга): http://coins.su/forum/index.php?owtopic=99414&st=0&p=987453entry987453

Новоделы.. Из чего они? И как отличить?: http://coins.su/forum/index.php?showtopic=76160&hl=%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D0%B4%D0%B5%D0%BB%D1%8C%D0%BD%D0%B0%D1%8F#entry750154

1 копейка 1755 спб - вопрос подленности и нетолько: http://coins.su/forum/index.php?showtopic=11261&hl=%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D0%B4%D0%B5%D0%BB%D1%8C%D0%BD%D0%B0%D1%8F

Рубль Пугачева?????????????: http://coins.su/forum/index.php?showtopic=14556&hl=%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D0%B4%D0%B5%D0%BB%D1%8C%D0%BD%D0%B0%D1%8F#entry170312

Материалов по новоделам очень мало. Но тема затрагивалась Уздениковым и Спасским, и думаю обсуждение и изучени отдельных спорных монет, целых выпусков, поиск архивных документов, интересные истории, могут помочь пролить свет на тему новоделов.

19 окт 2014, 13:07:47

А по мне, новодел не монета. Это сувенир для коллекционера. Значит и обсуждать то нечего. ИМХО.

19 окт 2014, 13:22:15

Андрей, я бы и не хотел обсуждать это тут. Я просто пытаюсь собрать информацию вместе.

Самая первая ссылка не работает, привожу ее заново:

Типы Пробной Новодельной Деньги 1761 Года (Новодел Пробная Деньга) http://coins.su/forum/index.php?showtopic=99414&p=987453

Одним из емких дополнений к теме, мне кажется, была статья Бартошевича В. В. О судьбе монетных штемпелей Санкт - Петербургского монетного двора, приведенная ИПОЛИТ-ом тут: http://coins.su/forum/index.php?showtopic=140032&p=1506399 Я ее продублирую (дальше копия из оригинального поста):

Бартошевич В. В. О судьбе монетных штемпелей Санкт - Петербургского монетного двора.Автор настоящей статьи Виталий Владимирович Бартошевич относится к тем немногочисленным коллекционерам-любителям, которые смогли сделать решительный шаг от простого собирательства к серьезным научным исследованиям. Ему принадлежит ряд чрезвычайно интересных работ, касающихся русских монет так называемого "императорского" периода.

Именно этой тематике посвящена и предлагаемая читателям статья, написанная В. В. Бартошевичем на основе обнаруженных им и ранее не публиковавшихся архивных материалов. Включение этих материалов в научный оборот, их анализ, сопоставление с другими источниками и выводы, сделанные автором статьи, совершенно по-новому освещают два весьма важных вопроса, давно занимающих русских нумизматов: чеканка новодельных монет и судьба штемпельного архива Санкт-Петербургского монетного двора.В. УЗДЕНИКОВВ 6-м выпуске "Старой монеты" архивариус Петербургского Монетного двора Михаил Иванович Смирнов опубликовал интересную статью: "Минцкабинет - Музей Монетного двора Санкт-Петербурга". Среди проблемных вопросов центральное место в ней занял вопрос о судьбе монетных штемпелей С.-Петербургского Монетного двора, решение которого, как указывает автор, встречает затруднения. Напомним сформулированные им положения, которые являются, по его мнению, исходными для решения поставленной проблемы.1. М.И.Смирнов подчеркивает, что "руководители монетных дворов уже с XVIII века заботились о том, чтобы образцовые штемпели, маточники, формы и т. п. были сохранены. Такая необходимость мотивировалась возникновением затруднений при проведении экспертизы подлинности монет, а позднее в связи с распространением коллекционирования предметов нумизматики. Таким образом, начал складываться штемпельный архив. Только негодный, дефектный и отработанный инструмент подвергался уничтожению".2. В архивных делах Медальной палаты Монетного двора М. И. Смирнову "посчастливилось обнаружить", как он пишет, отпуск (т. е. копию) составленного в марте 1847 г. каталога монетных штемпелей, хранившихся в то время на Монетном дворе. По мнению М. И. Смирнова, назначение этого каталога, содержащего перечень 1349 штемпелей от княжения Василия Дмитриевича (1389-1424) по 1846 год, "не оставляет никаких сомнений" - оно такое же, как и назначение хранящегося в Эрмитаже и опубликованного И. Г. Спасским каталога русских монет, составленного в царствование Екатерины II: "активизация коллекционирования в столице требовала от руководства Монетного двора постоянной заботы о сохранении штемпельного архива". Оба каталога, считает М. И. Смирнов, наглядно демонстрируют эту заботу.3. Не приводя, к сожалению, данных о том, сколько и каких именно старых монетных штемпелей хранится на Монетном дворе в настоящее время, М. И. Смирнов в общей форме указывает на утрату "старого штемпельного инструмента", утрату, как не трудно понять, опустошительную; эту утрату он считает одной из тайн Монетного двора, раскрытие которой и является важной, но трудноразрешимой задачей.4. Трудность решения этой задачи М. И. Смирнов видит в том, что хотя "частичное" уничтожение пришедших в полную негодность штемпелей могло производиться еще в середине XIX века, а штемпелей сомнительного происхождения в 1890 г. в связи с прекращением изготовления новоделов, все же основная утрата монетных штемпелей произошла, по его мнению, в 1917 г., во время эвакуации экспонатов Минцкабинета Монетного двора, а документы, связанные с этой эвакуацией, не сохранились, они тоже погибли. Мысль о гибели основной массы монетных штемпелей во время эвакуации Михаил Иванович проводит не только в рассматриваемой статье, но и в других своих работах, в частности в статье "Русская революция 1917 года и нумизматика", где он сформулировал ее предельно четко: "...в эвакуации погибли или бесследно исчезли архивные документы, штемпельный инструмент XVIII-XX веков и нумизматические коллекции" (1), а также в недавно вышедшей монографии об истории С.-Петербургского Монетного двора, где эта мысль повторяется: "...в 1917 году отсюда (т. е. из Петрограда - В. Б.) были отправлены архивные материалы XVIII-XX веков, штемпельный инструмент и нумизматическая коллекция. К несчастью, штемпельный и документальный архивы погибли во время эвакуации" (2). Вопрос усложняется, по мнению М. И. Смирнова, еще и тем, что не сохранились подлинные описи, составленные при реэвакуации, они, видимо, погибли в период Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.Констатируя гибель старого штемпельного инструментария в 1917-1918 годах, М.И.Смирнов с сожалением отмечает: "... мы так и не приблизились к разгадке тайн Монетного двора. Не дали положительных результатов и неоднократные обращения в периодической печати с просьбой помочь какими-либо сведениями по данному вопросу". Вместе с тем он выражает надежду, что "еще не все пути пройдены до конца и не все потеряно. Каким бы ни был финал истории, развернутой перед нами, мы надеемся выяснить ее и, в том числе, с помощью читателей".Откликаясь на этот призыв, мы решили поделиться документальными сведениями о "тайнах Монетного двора", которыми располагаем, не претендуя при этом на детальную и исчерпывающую разработку вопроса, требующую, естественно, обширного исследования, а имея целью, в первую очередь, указать на необходимость решать его, руководствуясь принципиально иным подходом, чем подход М. И. Смирнова; вместе с тем попутно будет затронут ряд вытекающих из такого подхода проблем.Прежде всего нужно отказаться от убеждения, что руководители монетных дворов "уже с XVIII века заботились о том, чтобы образцовые штемпели... были сохранены" и что уничтожался "только негодный, дефектный и отработанный инструмент". Понимания научной и историко-культурной ценности монетного инструментария не было даже в середине XIX века, а уж в XVIII веке - тем более. И не следует усматривать в этом нечто такое, что умаляет достоинство столичных монетчиков. Просто русская нумизматика в то время находилась еще в такой стадии, когда превалировало активное собирание монетного материала при отсутствии подлинно научной методологии его изучения.Как указывал И.Г.Спасский, долгое время "на монету смотрели, главным образом, как на памятник деятельности того или иного государя, и ее денежная сущность признавалась несущественной" (3). Отсюда бездумное отношение к интенсивному, до полного износа, употреблению сохранившихся подлинных штемпелей для изготовления новоделов, а затем столь же бездумное уничтожение износившихся подлинников с изготовлением вместо них "возобновленных" штемпелей. Конечно, справедливости ради, надо иметь в виду, что деятельность как Петербургского, так и других монетных дворов всегда жестко регламентировалась вышестоящими правительственными инстанциями (с 1802 года всегда одним из подразделений Министерства финансов), а эти инстанции в свою очередь находились под мощным прессингом вельможных коллекционеров. Но в каком бы подневольном положении Монетный двор ни находился, это положение не могло стать препятствием для сохранения хотя бы выборочно образцов подлинных старых штемпелей, пусть даже в изношенном виде, если бы ясно осознавалась необходимость такого сохранения. Но такого осознания не было, да при тогдашнем уровне научных знаний, по-видимому, и не могло быть. Психологически на администрацию Петербургского Монетного двора, надо полагать, оказывал определенное влияние и тот факт, что "... периферийным монетным дворам вменялось в обязанность уничтожать штемпели, как только они становились ненужными" (4): этим создавалось убеждение (а фактически это, похоже, так и было), что столичному Монетному двору не была дана такая же команда только ради удовлетворения спроса столичных коллекционеров на новоделы, но отнюдь не ради сохранения самих штемпелей.С другой стороны, к середине XIX столетия, не без влияния впечатления от продолжающегося лавинообразного роста заказов на новоделы, у руководства Петербургского Монетного двора стало формироваться ясное понимание того, что безудержное изготовление новоделов, особенно "восстановленными" штемпелями, нанесет огромный вред развитию научной нумизматики и что если эту практику не ограничить, то в будущем представители исторической науки будут совершенно дезориентированы относительно веса, пробы и даже внешнего вида русских монет. В результате начальник С.Петербургского Монетного двора горный инженер генерал-майор А.Р.Армстронг 31 декабря 1846 года подал начальству подробное донесение с обоснованием необходимости запрета на изготовление новоделов "восстановленными" штемпелями и на изготовление самих новодельных штемпелей, а также и на чеканку работоспособными подлинными штемпелями всех пробных монет, не получивших утверждения. По материалам этого донесения министр финансов статс-секретарь Ф.П.Вронченко после изучения вопроса 9 мая 1847 г. подал докладную записку императору, утверждение которой имело далеко идущие последствия как для ограничения дальнейшей чеканки новоделов, так и для судьбы монетных штемпелей. Но прежде чем переходить к рассмотрению этих документов, целесообразно хотя бы в самом кратком виде коснуться предшествовавших событий, которые стимулировали их появление.Отмеченный И.Г.Спасским "расцвет (чтобы не сказать "разгул")" производства новоделов в царствование Екатерины II (5) с успехом продолжался в последующие царствования, достигнув апогея к 40-м годам ХIХ в. В октябре 1845 г. в Департамент горных и соляных дел (в дальнейшем - ДГСД), которому подчинялся в то время Монетный двор, поступило очередное, отнюдь не первое, прошение петербургского купца С.А.Еремеева - лица, оставившего довольно заметный след в истории русской нумизматики (6). Как и ранее, этот купец, именовавший себя "Комиссионером Императорской Публичной Библиотеки по части Нумизматики, Соревнователем Московского Общества Истории и Древностей Российских" просил "для пополнения коллекций некоторых казенных заведений и собственного моего собрания" (это его обычная формула при прошениях такого рода) дать указание Монетному двору об изготовлении монет по прилагаемому к прошению реестру (7). По отработанной процедуре ДГСД послал список с реестра на Монетный двор и предписал донести "для каких из значащихся в сем реестре монет ...есть на Монетном дворе штемпеля и во что примерно обойдется приготовление оных монет" (8). После получения ответа Монетного двора о возможности изготовления заказываемых монет и согласия Еремеева с предъявленным ему примерным счетом, вопрос, как обычно, докладывался министру финансов, а затем Монетному двору было предписано выполнить заказ (9). 22 апреля 1846 г. Монетный двор Донес, что изготовлены, и 22 марта отпущены Еремееву с получением от него денег по счету 12 золотых, 144 серебряных и 342 медных монеты. Большую часть заказанных Еремеевым монет составляли нумизматические редкости, при этом многие из них заказаны были в двух, трех, пяти, шести экземплярах: рубль Алексея Михайловича 1654 г. - 2 экз., полуполтина того же года - 4 экз., серебряные сибирские монеты 1764 г. с номиналом 20 и 15 коп. - по 5 экз., гривенник - 6 экз., сестрорецкий рубль 1771 г. - 5 экз., бородовые знаки 1705 и 1725 гг. - 6 экз. в серебре и 8 экз. в меди и т. д. (10). Относительно изготовления сестрорецких рублей начальник Монетного двора в донесении о выполнении заказа сделал следующее примечание: "При сем нужным считаю присовокупить, что в числе просимых Еремеевым 343 медных монет следовало приготовить пять медных сестрорецких рублей, которых приготовлено только 4, а последнего по случаю испортившегося кольца не приготовлено" (11).Вслед за этим Монетный двор по предписанию ДГСД выполнил и 15 января 1847 г. отпустил заказ на изготовление монет управляющему Монетным отделением ДГСД статскому советнику Лаврову, который, руководствуясь реестром Еремеева, заказал по одному экземпляру все значившиеся в нем золотые и серебряные монеты, а также значительную часть медных. Заметим, что среди заказанных и изготовленных был один экземпляр сестрорецкого рубля (12). А в августе-сентябре 1846 г. четыре сестрорецких рубля были изготовлены по заказу действительного статского советника Смирнова (13). Следовательно, в 1846 г. на Монетном дворе для чеканки сестрорецких рублей было изготовлено новое гуртильное кольцо.Из других заказов того времени заслуживает внимания заказ, сделанный в декабре 1845 г. статским советником А.Чичериным, сплошь состоявший из нумизматических редкостей, среди которых были: рубль Алексея Михайловича, серебряные двухрублевики 1722 и 1726 г.г., рубль императрицы Анны 1730 г. ("с целью"), три варианта павловских ефимков, портретные "Две копейки" Александра I 1802 и 1810 г.г., восемь разновидностей пробных рублей Александра I, пробный рубль Николая I 1845 г., семейный рубль Николая I и др. (14). 25 января 1846 г. ДГСД, руководствуясь указанием министра финансов, предписал Монетному двору изготовить заказанные монеты, "кроме семейного рубля, коего печатание и выпуск не иначе могут быть произведены как с Высочайшего разрешения" (15), что и было выполнено: 15 января 1847 г. все, за исключением семейного рубля, заказанные монеты, включая пробные, были отпущены Чичерину (16).В октябре 1846 г. в ДГСД поступило новое прошение купца С.А.Еремеева (17). Теперь "Комиссионер и Соревнователь" (разумеется, опять-таки для "пополнения коллекций некоторых казенных заведений и собственного моего собрания") просил "по приложенному реестру" изготовить для него 15 золотых, 270 серебряных и 336 медных монет. И по времени, к которому относились заказываемые монеты, и по количеству заказанных экземпляров монетных раритетов, новый заказ по сравнению с предыдущим был гораздо более "масштабным", торговля новоделами пришлась купцу явно по вкусу и он расширял ее объем. На этот раз Еремеев заказал один из вариантов серебряных монет вел. кн. Василия Дмитриевича в 10 экз., три разновидности серебряных монет вел. кн. Василия Васильевича (Василия Темного) - каждой по 10 экз., серебряную монету вел. кн. Ивана Васильевича (Ивана III) - тоже 10 экз., причем относительно этих 50 экземпляров заказчик сделал примечание: "Для сих великокняжеских монет кружки должно делать побольше и не круглые, а продолговатые или овальные, на манер древних, как делались из плоских сереб[ряных] прутков или пластинок, каковые монеты можно видеть на рисунках при описании русских монет" (далее были указаны конкретные изображения в работах А. Д.Черткова, С.Шодуара и Ф.Ф.Шуберта). Затем в реестре значились 10 экз. "монеты или медали серебряной с исправленным реверсом" Лжедмитрия (в предыдущем заказе - 1 экз), 5 экз. рубля Алексея Михайловича (в предыдущем заказе - 2 экз), 5 экз. полуполтины Алексея Михайловича (ранее - 4 экз), 3 экз. серебряного двухрублевика Петра I (в предыдущем заказе - 1 экз.), семь пробных рублей Александра I - по 3 экз. каждого, всего 21 экз., 7 экз. сестрорецкого рубля "с исправленным гуртом", 15 экз. пробного трехкопеечника 1827 г. и т. д. В конце реестра заказчик сделал приписку: "NB. Комиссионер Еремеев просит приготовить вышеозначенные монеты на соразмерных ценности, весу и величины кружках, ибо он получал некоторые монеты из крупных менее, а из мелких более против их названий..." (эта претензия сопровождалась затем множеством конкретных примеров) (18).В ДГСД новый заказ Еремеева не вызвал каких-либо возражений. 5 ноября 1846 г. директор департамента генерал-майор Ф.Ф.Бегер подписал обычное предписание Монетному двору с препровождением списка с реестра, представленного Еремеевым. Отличие от других подобных предписаний состояло лишь в том, что в связи с большой загрузкой Монетного двора и масштабностью этого заказа Бегер предписывал донести "не будет ли, при имеющихся в настоящее время нарядах для казенных мест, затруднительно для Мон[етного] двора приготовление просимых Еремеевым монет..." (19).И вот тут долготерпению администрации Монетного двора пришел конец. В ответе на полученное предписание, отправленном 31 декабря 1846 г., субординация и должное чинопочитание были, разумеется, соблюдены, но по существу этот ответ вылился в эмоциональный протест против продолжения укоренившейся практики изготовления новоделов "восстановленными" штемпелями, а также штемпелями пробных монет. Этот примечательный документ на 13 страницах заслуживает, конечно, полного опубликования, но сейчас мы отметим лишь наиболее важные его положения.Относительно пробных монет начальник Монетного двора как бы в укор ДГСД сообщил, что в прошлом "при некоторых других подобных случаях не только воспрещалось чеканить монету на подобные штемпели, но даже предписываемо было... хранить их за особой печатью и иногда даже уничтожать таковые штемпели". Наибольший интерес, представляют принципиальные соображения Армстронга о вреде изготовления новодельных монет вообще: "...приготовлять подобные монеты для посторонних мест и особенно для частных лиц, которые могут выдавать их и пускать в продажу под названием оригинальных древних монет, я считаю весьма вредным для науки. При небольшом числе сохранившихся в собраниях настоящих древних монет, наполнение сих собраний монетами древнего штемпеля, но приготовленными ныне из металлов не соответствующих им пробою, каковые в последние годы постоянно почти выделываются на здешнем Монетном дворе и притом в весьма значительном количестве, может в последствии времени привести нумизматиков в большое затруднение относительно пробы и веса древних монет и даже поселить в них ложные понятия об этом предмете. Таким образом, вместо той пользы, какую по-видимому, можно бы ожидать от увеличения в нумизматических собраниях древних монет, нынешняя фабрикация их послужит прямо к вреду науки". И далее: "... я не полагаю, чтобы Монетный двор, ... место, где уничтожаются все найденные в государстве фальшивые монеты, мог приготовлять таковые древние монеты, которые в существе своем тоже должны быть причислены к фальшивым", тем более, что "у всех образованных народов подделка древней монеты считается непозволительною и бесчестною". В заключение Армстронг доложил, что "прежде чем начать данный от купца Еремеева наряд" он будет ожидать решения по изложенным вопросам (20).Надо сказать, что последний заказ Еремеева, будучи явно спекулятивным, послужил лишь наиболее удобным поводом для выражения протеста Монетного двора, который вызревал давно, но не мог быть реализован из-за того, что руководство Монетного двора вынуждено было считаться с личностями заказчиков. Весьма любопытна в этом отношении история крупного заказа, сделанного известным нумизматом французом Юстином Сабатье. Еще в апреле 1844 г. этот ученик Я.Я.Рейхеля подал прошение об изготовлении ему золотых монет 81 наименования, серебряных 222 наименований и медных 61 наименования, при этом серебряные и медные монеты многих наименований заказаны были в 2-3 экз. каждое (21). Среди заказанных были монеты великих князей Василия Дмитриевича, Василия Васильевича и Ивана Васильевича, рубли и полтины царя Алексея Михайловича, петровские тынфы, серебряные двухрублевики 1722 г., пробные рубли Александра I, сестрорецкий рубль 1771 г., бородовые знаки и пр. (22), что свидетельствует о популярности новоделов не только среди не очень сведущих в нумизматике собирателей-вельмож, но и среди части профессиональных нумизматов. ДГСД сразу же препроводил реестр Сабатье на Монетный двор и предписал, как обычно, донести о возможности выполнения заказа (23). У дирекции Монетного двора этот заказ не мог, повидимому, не вызвать возражений, но Сабатье-иностранец, ученый, знакомый влиятельного медальера Монетного двора Рейхеля, был для выражения протеста фигурой явно неподходящей, поэтому решили просто отмолчаться, три с половиной года не давая никакого ответа. А заказ Еремеева со всех точек зрения для постановки давно назревшего вопроса оказался наиболее удобным.В ДГСД донесение Монетного двора произвело, видимо, некоторое замешательство, заставило задуматься и было доложено министру финансов, после чего на нем появилась грозная резолюция: "Потребовать от начальника Монетного двора каталог всем штемпелям монет". 4 января 1847 г. на Монетный двор было послано предписание: "...для соображения при рассмотрении представления... от 31 декабря 1846 г..., представить подробный каталог всем имеющимся на Монетном дворе штемпелям золотых, серебряных, платиновых и медных монет с самых древнейших времен до штемпелей ныне чеканимых монет с обозначением, которые из них настоящие..., которые сомнительные, которые по каким-нибудь случаям были возобновлены и которые были приготовлены по проектам, не получившим утверждения." (24). 27 марта 1847 г. Монетный двор представил требуемый каталог с ответом на поставленные вопросы и указанием, кроме того, на штемпеля, которые из-за сильного износа либо вообще не могли быть использованы, либо могли служить для изготовления монеты, которая "не может быть верной копией монеты, чеканившейся в прошлые годы" (25). Каталог был немедленно доложен министру.Так появился каталог, отпуск которого М.И.Смирнову "посчастливилось найти" в делах Медальной палаты Монетного двора. Подлинник этого документа сохранился и находится в настоящее время в архивных делах Горного департамента (26). Попутно заметим, что найденный М.И.Смирновым отпуск тоже имеет свою историю. Дело в том, что, получив каталог, министр финансов "для соображения" оставил его у себя, и вот 7 мая 1847 г. из Монетного отделения ДГСД в канцелярию Монетного двора с грифом "Весьма нужное" была отправлена бумага следующего содержания: "Представленный при донесении г. Нач-ка СП б Мон[етного] Двора... каталог имеющимся на том дворе мон[етным] штемпелям оставлен г. Министром фин[ансов] у себя, посему Мон[етное] отделение Д-та Г. и С. дел, по встретившейся ему надобности в таковом каталоге, покорнейше просит Канцелярию СПб Мон. Двора прислать, на короткое время, отпуск с того каталога" (27). В тот же день канцелярия Монетного двора отправила в Монетное отделение требуемый каталог с просьбой "по миновании в том надобности возвратить". Через три дня, 10 мая, отпуск каталога был возвращен на Монетный двор (28).Как видим, составление каталога было проявлением не "постоянной заботы о сохранении штемпельного архива* для чеканки новоделов в интересах коллекционеров, а связано было с прямо противоположным стремлением - резко ограничить производство новоделов, ставшее предметом неуемных вожделений как собирателей, так и торговцев монетами.Больше всего впечатляли в каталоге, конечно, пояснения администрации Монетного двора о характере штемпелей, используемых для чеканки новоделов ("...приготовлены в новейшее время", "вероятно приготовлены в новейшее время", "штемпели весьма сомнительные", "штемпели сомнительные"), которые указывали на полное отсутствие подлинных штемпелей вплоть до начала царствования Павла I. После представления каталога министру финансов на препроводительной к нему появилась резолюция: "Составить записку для доклада Государю Императору. 1 апреля 1847 г." (29).Записка, как видно, тщательно обдумывалась, поскольку составление ее заняло почти полтора месяца. В основу было положено донесение начальника Монетного двора от 31 декабря 1846 г., однако докладная записка для царя не должна была быть особенно пространной, в ней следовало также смягчить резкие выражения, характеризующие практику изготовления новоделов как фабрикацию фальшивок, и, конечно, министр финансов не мог допустить, чтобы в докладе императору инициатива постановки вопроса исходила не от него, а от руководства Монетного двора.Наконец, 9 мая 1847 г. министр Ф.П.Вронченко доложил записку Николаю I. Поскольку размеры статьи не позволяют опубликовать этот важный документ полностью, приведем его основную часть, содержащую практические предложения:"Министр финансов, имея в виду, что приготовление для частных нумизматических кабинетов русских монет прежних чеканов по штемпелям не оригинальным, следовательно, не одновременным тиснению и выпуску в обращение монет, может ввести в последствии времени нумизматов в большое недоумение относительно действительного вида, веса и пробы древних монет и тем вместо ожидаемой пользы от пополнения нумизматических коллекций только уронит самое достоинство этих собраний, полагал бы: чеканку старинных русских монет по штемпелям, возобновленным после утраты оригинальных, впредь не дозволять; самые же штемпеля, как восстановленные, так и те, которых оригинальность подвержена сомнению, равно и не получившие Высочайшего утверждения, а также те из оригинальных штемпелей, которые пришли в негодность, всего вообще 600 штемпелей, вовсе уничтожить и впредь не возобновлять, равным образом не возобновлять и те из оригинальных отмененных уже штемпелей, кои впоследствии сделаются негодными. Требования же или просьбы частных лиц о приготовлении для них монет прежних чеканов удовлетворять в таком только случае, если просьбы сии будут относиться до монет, которых оригинальные штемпеля еще сохранились без повреждения, и с тем, чтобы подобные монеты приготовлялись тех самых проб и того веса, какие установлены были при выпуске оных в обращение" (30).Николай I наложил на докладной записке резолюцию: "Исполнить". С этого момента предложения министра финансов обрели силу монаршей воли и потому документы, связанные с процедурой выполнения изложенных в записке мер, стали оформляться с выделенным крупными литерами грифом:"По высочайшему повелению". 14 мая 1847 г. копия утвержденной царем записки была направлена "для непременного и точного исполнения" начальнику Монетного двора, при этом препроводительную к ней подписал сам министр финансов, а уж после него директор ДГСД (31). 18 июля 1847 г. начальник Монетного двора доложил, что "находившиеся на Монетном дворе 600 монетных штемпелей прошлого времени согласно Высочайшему повелению... уничтожены" (32). Судя по рапорту управляющего Медальной палатой начальнику Монетного двора от 10 июля 1847 г., уничтожению подверглись "все штемпеля монет до царствования... императора Павла Петровича, вписанные в шнуровую книгу древних монетных штемпелей под первыми 308-ю №№", а также 52 изношенных штемпеля для изготовления монет более позднего времени и 18 штемпелей пробных монет (33).Удар, нанесенный в 1847г. по любителям новоделов и всякого рода "комиссионерам", промышлявшим торговлей ими, был более чем внушительным. Показательна реакция С.А.Еремеева на объявленную ему царскую волю: "За уничтожением, по Высочайшему Его Императорского Величества повелению,.. наибольшей части штемпелей для чеканки монет, в представленном при моем прошении каталоге поименованным, не желаю я получить и остальных монет царствования Императоров: Александра I и Николая I в том же каталоге упоминаемых" (34). (Из всего огромного заказа Еремееву предлагали изготовить 8 медных монет Александра I и 9 медных монет Николая I). Аналогичным образом поступил и Сабатье. В октябре 1847 г. Монетный двор послал наконец ответ на предписание ДГСД 1844 года, объяснив свое длительное молчание тем, что это предписание "оставалось не исполненным за неприведением в систематическую известность имеющихся по Медальерному отделению Медальной палаты штемпелей древних монет" (35). Одновременно представлен был список монет, которые могут быть приготовлены: из заказанных 81 золотой монеты предлагалось изготовить 6, из 222 серебряных - 25, из 61 медной - 5 (36). Когда об этом объявили Сабатье, он, сославшись на длительный срок, прошедший с момента подачи им прошения, от предложенных монет отказался (37).Однако значение утверждения царем министерской докладной записки состояло не только и даже не столько в санкционировании уничтожения 600 штемпелей, сколько в утверждении запрета на изготовление "восстановленных" штемпелей в будущем. Именно это позволило перекрыть все легальные пути изготовления на Монетном дворе продукции, способной, говоря словами начальника Монетного двора А. Р. Армстронга, "в последствии времени привести нумизматиков в большое затруднение... и даже поселить в них ложные понятия". Что же касается процесса уничтожения штемпелей, то эпизод 1847г. - это, вероятно, наиболее впечатляющая страница в нем, но сам процесс уничтожения длился в течение долгого времени, охватывая большой период как до, так частично и после 1847 г. Ведь если к 1847 г. на Монетном дворе по заключению администрации Монетного двора не осталось ни одного подлинного штемпеля за период вплоть до начала царствования Павла I, то ясно, что все подлинники по мере износа уничтожались. Об этом же говорит и тот факт, что в каталоге 1847 г. для более чем 150 наименований монет указано наличие только одного штемпеля - либо аверсного, либо реверсного (заметим в связи с этим важный момент: по пояснению администрации Монетного двора "...где показан только один штемпель, должно разуметь, что другой штемпель для чеканки монеты идет от другого №, имеющего сходное с тем на одной стороне изображение" (38) - вот где было раздолье для фабрикации монетных "разновидностей"). В некоторых случаях, как это видно из донесения начальника Монетного двора от 31 декабря 1846 г., по указаниям сверху еще до 1846 г. уничтожались штемпели пробных монет. Продолжалось уничтожение монетных штемпелей и после выполнения предписания министерской записки - теперь уже только подлинных, так как "восстановленных" не осталось и изготовление их было прекращено. Доложив 10 июля 1847 г. об уничтожении 600 штемпелей, управляющий Медальной палатой барон В.И.Витте в тот же день подал начальнику Монетного двора рапорт, испрашивая разрешение на дополнительное уничтожение 32-х работоспособных подлинных штемпелей, ссылаясь на то, что парные к ним аверсы или реверсы износились и попали в число 600 уничтоженных, в связи с чем перечисленные им 32 штемпеля "как не имеющие к ним парных гербов или словесников, более для чеканки старинных монет употреблены быть не могут, а потому и не имеется надобности хранить их при Медальной палате" (39). Чрезвычайно характерна здесь логика аргументации: сами по себе монетные штемпеля никакой ценности не представляют; раз ими нельзя чеканить монеты, то "и не имеется надобности хранить их". В некоторых случаях уничтожение штемпелей продолжалось большими партиями. Так 3 сентября 1851 г. управляющий Медальной палатой рапортом на имя начальника Монетного двора доложил о готовности к уничтожению 107 штемпелей, пришедших в негодность при изготовлении в 1850-1851 г.г. коллекции монет для университета св. Владимира, и 7 штемпелей, которые хотя и годны к употреблению, но не нужны из-за того, что испортились их аверсы или реверсы (40).Подводя итог, следует сказать, что история частичной эвакуации некоторых подразделений Монетного двора в 1917-1918 г.г. заслуживает, конечно, внимания и в той ее части, которая касается штемпельного хозяйства. Если будет доказано, что монетные штемпели действительно вывозились (а пока что доказательств этого нет), то важно было бы выяснить, все ли они вернулись назад в Петроград. Однако не следует полагать, что в эвакуации мог погибнуть монетный штемпельный инструментарий XVIII в. - к моменту эвакуации от него, надо полагать, на Монетном дворе почти ничего не осталось. В какой-то мере то же можно оказать и о значительной части штемпелей XIX в., во всяком случае - его первой половины. Причины и подробности гибели большей части монетного штемпельного хозяйства С.-Петербургского Монетного двора следует искать не вне Монетного двора, а, прежде всего, в его внутренней истории. И, конечно же, детальное изучение этого вопроса важно не только само по себе, оно способно вывести исследователей на решение многих других, не выясненных до сих пор вопросов истории отечественной нумизматики.В. БАРТОШЕВИЧПримечания1. Смирнов М. И. Русская революция 1917 года и нумизматика. - "Старая монета", вып. 2, с. 2 (приложение к газете "Миниатюра", вып. 11, 1992 г.).2. Смирнов М. И. Со знаком С.П.Б... Очерки истории Санкт-Петербургского Монетного двора. 1724-1994. Автоваз-банк, Тольятти, 1994, с. 48.3. Спасский И. Г. Новоделы. - Сборн. статей "Прошлое нашей Родины в памятниках нумизматики", Л.,1977, с. 121.4. Там же, с. 120.5. Там же, с. 107.6. О С. А. Еремееве см: Спасский И. Г. Очерки по истории русской нумизматики. - "Труды ГИМ", 1955, вып. 25 (Нумизматический сборник, ч. 1) с. 80, 83-85.7. РГИА, ф. 37, on. 19, д. 62, л. 1.8. Там же, л. 4-4 об9. Там же, л. 9-9 об.10. Там же, л. 2-2 об, 3-3 об.11. Там же, л. 20-20 об. (Выделение части текста курсивом здесь и в др. местах произведено автором статьи).12. Там же, л. 10-10 об,18, 19.13. Там же, л. 24, 25, 26-26 об.14. Там же, л. 12, 13-13 об.15. Там же, л. 16.16. Там же, л. 18.17. Там же, л. 27.18. Там же, л. 28-28 об, 29-29 об.19. Там же, л. 30.20. Там же, л. 31-37.21. Там же, оп. 22, д. 58, л. 1, 4-7.22. Там же, л. 4-7.23. Там же, л. 2.24. Там же, оп. 19, д. 62, л. 38-38 об.25. Там же, л. 39.26. Там же. л. 40-58.27. Там же, л. 59,28. Там же, л. 60.29. Там же, л. 39.30. Там же, л. 63-63 об, 64-64 об.31. Там же, л. 65.32. Там же, л. 71.33. Там же, ф. 570, оп. 13, д. 73, л. 2-2 об.34. Там же, ф. 37, оп. 19, д. 62, л. 69.35. Там же, оп. 22, д. 58, л. Э.36. Там же, л. 8-8 об.37. Там же, л. 11-11 об.38. Там же, оп. 19, д. 62, л. 40 об.39. Там же, ф. 570, оп. 13, д. 73, л. 1.40. Там же, л. 4-4 об.

19 окт 2014, 14:10:32

Есть много ссылок и у Узденикова, и у Бартошевича на статью Спасского "Новоделы", опубликованную в Сборнике статей: "Прошлое нашей Родины в памятниках нумизматики." Вот собственно сама статья.

Новоделы (И. Г. Спасский)

Непривлекательную особенность монетного фонда русской нумизматики и своеобразное явление в истории русского собирательства составляют так называемые новоделы - подобия преимущественно редких русских монет, изготовлявшиеся в течение не менее полутораста лет по заказам желающих на монетных дворах страны. Подвергаясь со временем некоторым ограничениям, это странное производство сохранялось по 1890 г., когда было окончательно запрещено в результате протестов со стороны собирателей.

Новоделы - особый вид поддельной коллекционной монеты. Клиент монетного двора, пополнивший свою коллекцию новоделом, знал, за что платил, но при дальнейшем движении монеты из рук в руки различие между "честным" новоделом и "бесчестным" фальсификатом исчезало: и то и другое могло выдаваться и приниматься за подлинную, порой редкую и высокоценную монету. Главное же заключается в том, что лишь ничтожная часть подобной продукции монетных дворов, будучи полным повторением оригиналов, сохраняет познавательную ценность. Все остальное имеет в лучшем случае отклонения от оригинальных монет (в металле, весе, гуртовке), а чаще всего является грубейшим искажением их типа.

Даже фальшивые монеты представляют собою определенное явление денежного обращения и потому не безразличны нумизматике. Некоторые виды поддельной серебряной монеты веками безотказно поглощались обращением России (поддельные "новгородки" конца XV в., копейки шведских оккупантов начала XVII в.). Массовая контрабандная переброска поддельной медной монеты из Польши была, можно сказать, стимулятором частых перемен в чеканке медной монеты Петра I. Рискованное ремесло "домашних" фальшивомонетчиков XVIII и XIX вв., которые подбрасывали на рынок убогие имитации серебряных и золотых монет, ориентируясь на беспросветную крестьянскую темноту, были постоянным предметом беспокойства правительства и иногда вызывали изменения типа монеты: такова причина замены в 1895 г. гуртовой надписи рубчиками на серебряных четвертаках; их золотили и сбывали за империалы.

Ценные и содержательные памятники истории денежного хозяйства оставили тайные государственные выпуски иноземной монеты, знакомые и России ("лобанчики" XVIII-XIX вв., турецкое серебро начала XIX в.).

Нумизматика не может игнорировать народные монетовидные украшения: просверленные монеты выпадают из обращения, но представляют собою сокровище, хотя и не тайное, как клад, а выставляемое напоказ. На Балканах, в некоторых славянских областях девушки-невесты украшали себя даже бумажными деньгами. Известно, что "мордовки"Поволжья - примитивные подражания допетровским копеечкам - принимали на себя роль местных денег и исправно уходили в клады! В данном случае правильнее говорить об имитации, а не о подделке.

Среди всех "ненастоящих" монет, с которыми может иметь дело нумизматика, самые ненастоящие-антикварные подделки и новоделы: они не "бывшие деньги", а лишь призрачные подобия их, порожденные собирательской страстью, и могут представлять интерес лишь для истории собирательства. Но, хотя бы во избежание неприятных ошибок и огорчений, знать кое-что о них следует и работнику музея, и собирателю-любителю. В нумизматических коллекциях нашей страны новоделы оставили основательный осадок, тем более ощутимый, что множество из них уже оказывается итогом "сотрудничества" монетных дворов и профессиональных фальсификаторов. Недаром при ограничении этой чеканки около 1840 г. и при полном ее запрещении причиной называлось то, что торговцы подделками превращают Монетный двор в своего "сообщника".

Статью сопровождают 5 таблиц с образцами наиболее типичных новоделов, для некоторых приводятся и оригиналы.

Монетные штемпели - громоздкое хозяйство, требующее места, внимания и ухода. Монетный двор мог позволить себе оставить для удовлетворения заказов ограниченное количество образцов устаревших штемпелей, но хранить весь гуртильный инструмент (оборудование для нанесения на кромку разных по размеру монет узора, надписей и т. д.) не было никакой возможности. Для тиснения новоделов во многих случаях пользовались более или менее подходящими кружками-вырубками, которые вовсе не гуртились. Столь частая на новоделах монет XVIII - начала XIX в. примитивная косая или прямая насечка, а порою и более сложная отделка гурта, нередко была уже делом торговцев.

Новодельные монеты не обойдены вниманием в известных руководствах для собирателей X. Гиля и его последователей, как и в многотомном издании "Русские монеты", но эта литература почти не содержит каких-либо исторических справок и, в особенности, оценки новоделов по существу. Только А. А. Ильин, говоря о сомнительных монетах-уникумах Петровского времени, очень глухо выразил свое отношение к ним: "Среди их есть такие, вопрос о подлинности или более позднейшей чеканке которых никогда не получит окончательного разрешения по неимению для того надлежащих данных"¹.

¹ (Ильин А. Русские монеты. Медная монета с 1700-1725 г. Петра I. Пг. 1918, с. 4.)

Сравнительно немногие новоделы точно определяются благодаря дошедшим до нас документам; часть образцов сохраняет такие веские "улики", как следы трещины на одном из штемпелей или тронувшей их ржавчины и несоответствие металла (или его пробы) номиналу. Проще всего обнаруживаются "вольности" в гуртовке и в комбинациях разнородных штемпелей одного размера; так, например, использовались для чеканки рублей штемпели наградных медалей; вполне очевидна природа екатеринбургских поздних повторений старинных образцов. Но множество монет оставлялось составителями описаний "в сомнении". Особенно часто подводят новоделы зарубежных исследователей и публикаторов русских монет.

Представления о том, что называть новоделом, крайне расплывчаты. А. К. Маркову, ведавшему в Эрмитаже русскими монетами до А. А. Ильина, принадлежит определение: "Новодел - так называется монета, отчеканенная для собирателей старым штемпелем, служившим для выбивания в прошлые века монет, экземпляры которых стали редкими"¹. Таким образом, огромное большинство рассматриваемых изделий монетных дворов он оставляет за бортом. Даже если игнорировать отсутствие правильного гурта на монетах, то и тогда предлагаемое определение не охватит и десятой доли эрмитажного собрания новоделов.

¹ (Новодел.- Энцикл. словарь, Брокгауз и Эфрон. Кн. 41 (т. 21), 1897, с. 278. Подобного мнения придерживался и С. И. Чижов. Он предлагал монеты, выполненные новыми штемпелями, назвать "в отличие от фальшивых частной работы, копиями, изготовленными на монетном дворе" (Чижов С. И. Бородовые знаки.- ТМНО, 1905, т. 3, с. 248). Стоит отметить, что в каталогах, которые вел сам А. К. Марков, термин "новодел" употребляется в самом широком смысле. Так называл он, например, чеканенные в Петербурге турецкие куруши.)

Среди коллекционеров для части новоделов принято выражение "новоштемпельная монета". Им пользуются кому как нравится: и петербургские рубли Алексея Михайловича, и екатеринбургская медь с заново резанных штемпелей - все это чеканено "новыми штемпелями", как и вообще все чеканенные фальшивыми штемпелями антикварные подделки. Много ли общего между столь разными монетами?

Слово "новодел" в его широком значении уже шагнуло из русского языка в нумизматическую терминологию Запада и Америки: русские монеты на зарубежном рынке в моде, а новоделы даже начинают там собирать как редкости особого рода, причем новодел понимается как не совсем настоящая, но, безусловно, коллекционная монета.
Для характеристики уровня научных представлений о новоделах в не столь далеком прошлом можно указать, что составлявшийся в Эрмитаже после 1900 г. многотомный каталог собрания русских монет с 1725 г., при наличии значительной части отмеченной выше литературы, вобрал в свой строй все новоделы, по большей части даже не оговаривая это. Только после 1921 г., когда хранителем стал А. А. Ильин, они были удалены из всех разделов основного собрания и ушли на пополнение коллекции новоделов И. И. Толстого. Последняя была частью огромного собрания, принесенного в дар Эрмитажу в 1917 г., и впервые в русской нумизматике была создана Толстым после приобретения им собрания Ф. Ф. Шуберта, необыкновенно богатого новоделами, подделками, гальванокопиями и т. п. Ильин составил каталог, включающий в настоящее время 1044 монеты. Имея в виду наибольшее удобство при обращении к этому каталогу и самой коллекции в справочных целях, он не ограничился только продукцией монетных дворов и объединил любые поддельные монеты, лишь бы они были исполнены в технике чеканки.

Начало производства новоделов русских монет неразрывно связано с Петербургским монетным двором и таится, видимо, в первой половине XVIII в., как можно думать, где-то около 1738 г., когда он окончательно водворился в Петропавловской крепости¹. Расцвет (чтобы не сказать "разгул") этого производства относится к периоду царствования Екатерины II, когда еще сравнительно немногочисленных серьезных собирателей, руководствовавшихся искренним влечением, на время оттесняет в тень пестрая толпа высокопоставленных "собирателей поневоле". В "лучших домах" столицы по велению моды и хорошего тона становилось обязательным иметь пышно обставленную библиотеку, а в ней непременно какие-нибудь древности - если не мраморы, то хотя бы коллекцию "медалей", т. е. монет и медалей (слово монета тогда звучало как-то грубо, "неблагородно"). Не такой уж редкостью было, когда картины требующегося размера подбирались по дешевке на толчке, книги-по высоте корешка, а уж с "медалями" было бы совсем скверно, если бы не Монетный двор!

¹ (Спасский И. Г. Петербургский монетный двор от возникновения до начала XIX в. Л., 1949, с. 14. )

На возникновение фабрикации новоделов самое непосредственное и прямое влияние оказали коммеморативные медали: изготовление их сохраненными штемпелями по заказам началось, вероятно, еще в самом начале XVIII в. в Москве, лишь только были отчеканены первые медали на Кадашевском монетном дворе в Замоскворечье. С конца XVIII в. Монетный двор время от времени уже выпускал проспекты-ценники; не затронуло такие заказы и распоряжение 1890 г.¹

¹ (Последний проспект с ценником: Смирнов В. П. Каталог русских медалей. Спб., 1908. )

К 1724 г., когда исполнилась давняя мечта Петра иметь монетный двор под рукой, в Петербурге, московскими медальерами за четверть века была создана значительная коллекция штемпельных пар для медалей, увековечивавших важнейшие события царствования Петра. За первые четыре года работы Монетного двора в Петербурге эта коллекция пополнилась несколькими новыми сюжетами. Нет сомнения, что в 1724 г. в Петербург была доставлена вся коллекция медальных штемпелей: только столичному двору надлежало готовить под присмотром царя новые и чеканить понадобившиеся старые медали! В 1728 г. Монетный двор вслед за покинувшим Петербург царским двором перебазировался в Москву. В ближайшие годы медаль влачила жалкое существование, но остается фактом, что в начале 1738 г., сразу после возобновления работы Монетного двора в Петербурге, все собрание штемпелей находилось там, и им занимался И. А. Шлаттер, который к началу 1740 г. закончил составление каталога, включавшего рисунки, описание и истолкование 58 сюжетов имевшихся штемпелей. Рукопись предполагалось публиковать, и это мотивировалось тем соображением, что книга будет способствовать увеличению заказов на чеканку медалей¹. Сохранившиеся списки этого труда (на русском и немецком языках) свидетельствуют, что читатели у него были.

¹ (Щукина Е. С. Медальерное искусство в России XVIII в. Л., 1962; Щукина Е. С. Медали.- В кн.: Памятники, с. 119-142.)

Сама смерть Петра могла послужить первым толчком к усиленному собиранию вещественных памятников его царствования; общественное сознание ощущало его значимость для будущего страны, а довольно обильные медали представляли своего рода готовую летопись в образах и изречениях. Заметное оживление собирательства русских нумизматических памятников в 1730-х гг. засвидетельствовано сохранившимся в нескольких экземплярах старейшим русским рукописным альбомом рисунков монет и медалей с их толкованием, немного опередившим каталог Шлаттера. В нем названо довольно большое число владельцев лучших "кабинетов", т. е. коллекций, Петербурга¹. Не случайно, что во второй половине века почти для всех старых петровских медалей пришлось возобновлять штемпели: прежние из-за постоянного употребления выходили из строя.

¹ (Спасский И. Г. Очерки по истории русской нумизматики.- "Труды ГИМ", 1955, вып. 25 (Нумизматический сборник, ч. 1), с. 39-41, 43-45, 49, 51, 54, табл. 7-12. )

Вследствие неоднократных возобновлений штемпелей росло количество разновидностей медалей в пределах одних и тех же сюжетов и увеличивалась возможность создавать "гибридные" медали, комбинируя старые и новые или взятые из разных пар штемпели.

Заказы исполнялись по желанию в любых металлах, от золота до олова. - Именно рост интереса к Петровскому времени и мог повести к началу чеканки сохранившимися штемпелями, кроме медалей, еще и монет, тем более, что в то время лишь часть нумизматического наследия Петра оставалась в обращении - в основном золото (дукаты и двухруб-левики); ранние рублевики были редки, а медь успела несколько раз обновиться. Опыт, сложившийся при изготовлении "заказных" медалей, - использование штемпелей до полной негодности и замена после этого вновь вырезаемыми, "гибридизация" - сознательное перемешивание штемпелей лицевых и оборотных сторон от разных медалей, вольности с выбором металла и т. д. - все это со временем делается ощутимым и в производстве новоделов-монет. "Естественное" возникновение их представляется так: чеканка сперва старыми штемпелями, а когда они разбивались, штемпелями-копиями.
Во второй половине XVIII в. Монетный двор умножил запас медальных сюжетов: после временного охлаждения царского двора к медали в 30-40-х гг. снова исправно выпускались новые медали, славившие "деяния" императрицы, а специально созданные "Медальные комитеты" передавали для исполнения проекты "ретроспективных" медалей на обойденные в прошлом темы; создавались, кроме того, две громадные серии - портреты князей и царей, начиная с Рюрика, и "историческая". Однако петровская тема оставалась вне конкуренции; ее-то и стремились пополнять "Комитеты"¹.

¹ (Иверсен. Деяния Петра; Стахович А. А. Комментарий к "Медалям надеяния имп. Петра Великого" Ю. Б. Иверсена. Париж, 1958; Щукина Е. С. Медальерное искусство в России..., с. 69-81. )

Понимания принципиального отличия монет от медалей тогда не существовало; в собирательстве оно вызрело очень поздно (даже в Эрмитаже медали, традиционно возглавлявшие в коллекциях годовые группы монет, отделились в самостоятельное собрание лишь в последней четверти XIX в.!). Все было "medaille" и рассматривалось как памятники тех или других царствований; отсюда и классификация "по царям". Эта нераздельность облегчала "естественное" появление идеи о правомочности изготовления заново монетных штемпелей, когда собиратель находил, что монет не мешало бы добавить.
В медалях для показных "кабинетов" недостатка не было, но тем беднее выглядели рядом русские монеты: вполне "приличных", т. е. не уступающих европейским, круглых, правильной чеканки было удручающе мало: ведь после Петра, покончившего с чеканкой монеты на проволоке, сменилось только шестое царствование, да и то, одного из них как бы и не было! Шлаттер счастливо вовремя закончил свой каталог накануне смерти Анны Иоанновны, но выпущенная в память этого события медаль из-за упоминания в ней злосчастного Иоанна Антоновича вскоре разыскивалась властями по всей стране и уничтожалась как самая злая крамола; таким же преследованиям подвергались и портретные монеты Иоанна. Каталогизаторам второй половины века приходилось обходить это царствование...

Окончательно изгнанные из обращения в 1750-х гг., старые проволочные копеечки были не в чести (их не жаловал, правду сказать, и сам Петр); древнейшие монеты XV и XIV вв. были также "неизящны". Никакого значения не имело то, что в это же самое время в тиши Кунсткамеры Академии наук развертывалась вдохновленная Ломоносовым захватывающе интересная работа А. И. Богданова по научной систематизации древнейших русских монет, начиная с серебра Дмитрия Донского. Серьезные собиратели и ученые спешили обзавестись списками богда-новского каталога, но в хоромах знати не место было наглядному свидетельству о недавнем "варварстве"¹: язык не повернулся бы назвать серебряную чешуйку "medaille".

¹ (Спасский И. Г. Очерки. .., с. 55-77. )

В освещении прошлого России медали достигали отдаленнейших рубежей: например, в сочиненной самой Екатериной "исторической серии" только событиям, предшествовавшим крещению Руси, отводилось до сотни сюжетов! А коротенькая, не охватывавшая и столетия, цепочка монет рядом с ними никуда не годилась. Подавало какие-то надежды лишь то, что в Кунсткамере и в немногих частных коллекциях уже имелось небольшое число довольно аккуратных и достаточно репрезентативных монет XVII в.- одиночные и кратные червонцы Михаила Федоровича, Алексея Михайловича и Федора Алексеевича, серебряные рубль и полуполтина 1654 г. (полтина еще не была известна) и ефимки 1655 г. (талеры XVI-XVII вв. разных стран с русской надчеканкой); от времени регентства царевны Софьи уцелели ее наградные золотые разных достоинств за Крымские походы 1687 и 1689 гг., сохранились и редчайшие жалованные петровские золотые начала века, впоследствии прозванные "крестильными"¹. Но разве таких редкостей, известных по одной-две штуки, на всех желающих напасешься? Однако выход был найден - можно было не ждать новых счастливых находок.

¹ (Спасский И. Г. "Золотые"-воинские награды в допетровской Руси.- ТГЭ, 1961, т. 4, с. 111-113, 119, 125-128, 132, табл. 2-6; Спасский И. Г. Талеры в русском денежном обращении 1654-1659 годов. Сводный каталог ефимков. Л., 1960.)

Рис. 1. Медаль Лжедмитрия. Чеканка Петербургского монетного двора. Начало XIX в. Оба штемпеля - возможно, не первая копия с подлинных польских штемпелей
Монетный двор получил задание по предоставленным оригиналам изготовить набор штемпелей для чеканки подобных редкостей и пополнить его "улучшенными" штемпелями мелких монет, т. е. копеечек и денежек, тех же правителей. В подлиннике они тогда никакой редкости не составляли, но их стали чеканить на слегка овальных, вполне правильной формы пластинках: если еще делать их золотыми вместо серебряных, получалось совсем пристойно! Таким образом охватывалась уже история всей династии. Конечно, чтобы осуществить эту затею, требовалась изрядная доля таившегося за блеском двора Екатерины деятельного и ни с чем не считавшегося невежества. Самым смелым из всей серии был ефимок: для него отлично изготовили штемпели нидерландского патагона.
Существует возможность определить подбор новоделов, выпускавшихся в Петербурге в конце 1780 -начале 1790-х гг. В библиотеке отдела нумизматики Эрмитажа хранится редкое издание XVIII в. в виде переплетенных вместе трех тетрадей, озаглавленных "Собрание медалей на славныя в России деяний", "Собрание партретов великих князей и государей российских" и "Собрание монет российских", без указания места и года издания. По всей вероятности, это первый дошедший до нас проспект Монетного двора на изделия для коллекционеров, выпущенный, судя по дате позднейшей медали, не ранее 1789 г. В XIX в. подобные проспекты выпускались неоднократно, но уже только на медали¹. Список монет очень лаконичен и даже не всегда называет номиналы, но почти для каждого наименования в эрмитажном собрании новоделов имеются соответствующие монеты. Он начинается с монет Михаила Федоровича; вероятно, из соображений "такта" в нем не названы золотые копейки Владислава - было бы непристойно открывать ими список. Следует отметить отсутствие упоминаний о серебряных двухрублевиках Петра I 1722 г. и Екатерины I 1726 г. Их штемпели либо были уже разбиты, либо оставались в неизвестности. Нет и хорошо известных новоделов обоих бородовых знаков 1705 г. и 1725 г.
¹ (Список медалям С. Петербургского монетного двора, находящимся в продаже у комиссионера Департамента горных и соляных дел А. Прево у Полицейского моста в доме Голландской церкви в Санктпетербурге. Спб., 1841; Каталог )

Табл. I. Новоделы монет XVII -начала XIX в.:
Ниже приводится полный текст списка с необходимыми уточнениями (упорядочена изредка нарушаемая в списке последовательность дат выпуска монет).
"Монеты. Царя Михаилы Федоровича. 1-4 - золотая (четыре червонца, червонец, 1/2 червонца, 7в червонца. - И. С); 5-10 - серебреная, копейка (со знаками ffj , МО, М, МОСКВА, НРП, ПС; их же штемпелями чеканились более крупные "алтыны". - И. С).
Царя Алексея Михайловича. 14, 15 - серебреной рубль 7162 года, серебреная полуполтина 7162 года; 11-серебреная иностранная, на которой ударен герб московский 1655 года (ефимок. - И. С); 13 - серебреная (вероятно, "гривенник" с изображением, подобным имеющемуся на рубле. - И. С); 12 - серебреная копейка; 16-20 - медная (алтыны и копейки без знака и с ff| , НС, П под конем или у плеча всадника.-И. С).
Царя Феодора Алексеевича. 21, 22 - золотая (двойной червонец, червонец. - И. С); 23-25 - серебреная (копейки, знаки М и М, денга. - И. С.).
Государя и великого князя Иоанна Алексеевича. 26 - золотая (копейка.- И. С); 27-29 - серебреная (копейка, знаки Y , М и денга.- и.о. Царей Иоанна... Петра... и царевны Софии... 30-32 (четыре червонца, червонец, 1/2 червонца. - И. С).
Государя... Петра Великого. 33, 34, 40, 41-серебреная (алтыны без дат.- И. С); 35, 36-серебреная 7205, 7207 года (алтыны с датами.- И. С); 37 - серебреная копейка 7207 года; 42 - ...гривенник 1701 года; 43 - ...десять денег 1701 года; 45, 46 - ...полтина, полуполтинник 1702 года; 47-51 - .. .полтинник, полуполтинник, гривенник, десять денег, алтын 1704 года; 52-55-...рубль, полтинник, полуполтинник, гривна 1705 года; 57 - серебреная 1706 года (тынф. - И. С); 58 - серебреная копейка 1706 года; 59-61 - ...рубль, полтинник, полуполтинник 1707 года; 62 - серебреная 1708 года (тынф. - И. С); 63 - ...гривна 1709 года; 64, 68, 65 - полтина, пять копеек, алтын 1712 года; 66-71 -... полуполтинник, гривенник, алтын, копейки (круглые. - И. С.) 1713 года; 72 - медная копейка 1713 года; 73-75 - золотой двойной червонец, серебреные пять копеек, копейка 1714 года; 76-78 - ...гривенник, алтынник, копейка 1718 года; 79 - ...гривенник 1719 года; 81 - ...рубль 1720 года; 80 - золотой двухрублевик 1722 года; 82 - ...рубль 1723 года; 83-85 - ...рубль со звездою, рубль, полтинник 1725 года.

Табл. II. Екатеринбургские новоделы середины XIX в. и их оригиналы:
...Екатерины Алексеевны. 86-90 - золотой двухрублевый червонец, серебреной рубль, полтина, полуполтина, медные пять копеек 1726 года.
...Петра II. 91, 93, 94 - золотой двухрублевик ...полтинник, медные пять копеек 1727 года; 92, 95 - . . .рубль, медная копейка 1728 года.
...Анны Иоанновны. 96 - серебреной гривенник 1731 года; 97 - рубль 1732 года; 98 - медная полушка 1735 года; 99 - золотой червонец
1738 года; 100-102 - ...полтинник, полуполтинник, медная деньга 1739 года.

Табл. III. Екатеринбургские новоделы середины XIX в. и их оригиналы: 1,2 - гривна-плата 1726 г. и ее повторение;
...Елисаветъ Петровны. 104 - серебреной гривенник 1745 года; 106-медная деньга 1748 года; 108, 103 - золотой двойной червонец, серебреной рубль 1751 года; 109, 107 - золотой одинакой червонец, серебреная полуполтина 1753 года; 111, 105, ПО - золотой червонец, серебреной полтинник, медная копейка 1755 года; 112, 114, 116, 126 - золотой империал, полуимпериал, двухрублевик, полтинник, серебреная полливонеза .. .пятикопеешник 1756 года; 118 - серебреной ливонез, четверть ливонеза, двухгрошевик, медной пятикопеешник, грошевик, копейка, деньга, полушка 1757 года; 115 - золотой рублевик 1758 года.
...Екатерины Алексеевны II. 127, 128 - золотой империал, полуимпериал 1762 года; 129, 148 - золотой червонец, медная копейка 1763 года, 130-135 - сибирской медной гривенник, пятикопеешник, двухкопееш-ник, копейка, деньга, полушка 1764 года (образцовые монеты Петербургского монетного двора. - И. С); 150 - медная полушка 1769 года; 149 - медная деньга 1771 года; 147 - медной двухкопеешник 1776 года; 136 - золотой полтинник 1777 года; 139 - сребреная полтина 1778 года; 137 - золотой рублевик 1779 года; 138 - серебреной рубль 1780 года; 140-143 - полуполтина, двадцатикопеешник, пятиалтынник, гривенник, медной пятикопеешник 1781 года; 145 - полуимпериал 1782 года, империал 1783 года".

Табл. IV. Екатеринбургские новоделы середины XIX в. и их оригиналы: 1,2 - пробный пятак 1740 г. и его повторение по рисунку Шодуара (Обозрение..., табл. 31, 1); 3, 4 - пробный грош 1740 г. и его повторение по рисунку Шодуара (Обозрение..., табл. 29, 1); 5, 6 - пробный (?) грош Иоанна Антоновича 1740 г. (оборотный штемпель вышеописанной монеты, чеканка на пятаке не ранее 1741 г.; лицевой штемпель полтины) и его повторение по рисунку Шодуара (Обозрение..., табл. 32, 1); 7, 8 - денга 1748 г. и ее повторение
Из более ранних монет в набор попали сравнительно немногие. Копеечки Владислава понадобились, может быть, потому, что их можно было "поддержать" его красивыми польскими медалями. Такие же основания были для изготовления "улучшенных" копеек Лжедмитрия, так как в распоряжение Монетного двора могли быть предоставлены подлинные штемпели его "рубля". Их вырезали когда-то в Польше для чеканки медалей-донативов (скорее всего, португалов - золотых в 10 дукатов) отправлявшегося походом в Московию претендента-авантюриста для предстоящих пожалований в войске или после вступления на "отеческий" престол.
Не освещенные исследователем этой медали¹ обстоятельства прихода ее штемпелей в Россию излагаются Я. Я. Рейхелем, Ф. Ф. Шубертом и всего подробнее в записках Г. И. Лисенко (1784-1842), известного петербургского собирателя. Обнаружил эти штемпели в Кракове и увез в Москву Петр I, отдавший их в Оружейную палату. По подсказке придворного Екатерины II - А. Л. Нарышкина - штемпели вытребовали в Петербург и дали на Монетный двор отчеканить несколько "рублей" для царицы и ее приближенных. Позже по приказу Павла они были переданы из Кабинета Монетному двору в постоянное пользование. Начинавший свою карьеру чиновника с 1806 г. на Монетном дворе, Лисенко застал их там с уже расколотым гербовым штемпелем и сам обзавелся чеканенным с этим дефектом экземпляром, а в 1811 г. медальер Шилов должен был вырезать новый штемпель, который вышел из строя еще быстрее². По сохранившимся медалям известно несколько разновидностей обоих штемпелей. (Кое-кто из собирателей до сих пор предпочитает именовать эту польскую медаль рублем Лжедмитрия.)
¹ (Карзинкин А. А. О медалях царя Дмитрия Ивановича.-ТМНО, 1898, т. 1.)
² (Die Reichelsche Munzsammlung..., Т. 1, 1842, S. 23, Nr. 570; Monnales et medailles russes d'apres I'etat donne par le cabinet da general d'infanterie T. F. Schubert a Saint-Petersboarg, lere partie. (Monnales), Leipsic, 1858, p. 83, № 720, 721; Спасский И. Г. Очерки..., с. 42, примечание .)
Записки Лисенко зафиксировали еще один, кажется довольно распространенный в XVIII и начале XIX в., способ пополнения коллекций новоделами. За скромную плату Лисенко получил от знакомого мастерового Монетного двора "пугачевский рубль" - чеканку на обычном серебряном рублевом кружке средней частью огромных штемпелей сестро-рецкого медного рубля 1771 г. История чеканки самих этих рублей, производившейся полулегальным образом не ранее второй половины 1840-х гг., остается неясной и, может быть, намеренно запутанной¹. По всей вероятности, именно таким способом, обращаясь к мастеровым Монетного двора, легче всего было обзаводиться самыми замысловатыми гибридами, вроде сочетания обыкновенного александровского рубля с его же портретным пробным штемпелем и т. п. Очень богата новоделами XVIII и первой половины XIX в. коллекция Ф. Ф. Шуберта. Комментарий X. X. Гиля к его каталогу отмечает их во множестве¹.
¹ (Спасский И. Г. Сестрорецкие рубли (1770-1778).-ТГЭ, 1971, т. 12. )
² (Ch. Giel, Quelques remarques sur la collection Schubert, St. Petersbourg, 1880. )
Вероятно, и у московских коллекционеров XVIII в. также имелась возможность на месте пополнять свои коллекции новоделами. Известен документ 1788 г., свидетельствующий, что на Московском монетном дворе хранились 32 штуки "ветхих штемпелей разных старинных монет для обучения учеников"¹. Вполне понятно, что и серьезные собиратели не отказывались от приобретения новоделов любых видов. Так, например, коллекция генерал-прокурора А. А. Вяземского, считавшаяся одной из лучших в Петербурге, в 1776 г. пополнилась двойным подбором "древней и нынешней российской золотой, серебряной и медной монеты" на сумму 173 рубля 63 копейки². Дата заказа очень существенна для истории новоделов екатерининского времени.
¹ (Георгий Михайлович, вел. кн. Монеты царствования ими. Екатерины II, т. 1. Спб., 1894, док. № 351. )
² (Там же, док. № 248. )

Табл. V. Новоделы ливонеза и молдавского пятака и их оригиналы: 1, 2 - ливонез 1757 г. Петербургского монетного двора и повторение этой монеты с использованием подлинного штемпеля петербургского рубля 1758 г. Неофициальная чеканка; 3, 4 - екатеринбургские новоделы: пробный молдавский пятак 1771 г. и его повторение по рисунку Шодуара (Обозрение..., табл. 41, 1)

Как ни удивительно, первенство в производстве поддельных нумизматических древностей в России принадлежало не антикварам, как обычно бывает, а двору Екатерины II! Новоделы появились в русских коллекциях за добрые полстолетия до того, как в двери богатых коллекционеров Петербурга и Москвы стали стучаться "торгаши" (разносчики монет) с фальшивым товаром. Деятельность их хорошо освещена в записках Г. И. Лисенко. Антиквары наверстали свое в первой половине XIX в., после выхода в 1834 г. первого иллюстрированного каталога русских монет XIV-XV вв. Иллюстрации послужили точкой опоры. И вскоре фальсификаторы развернулись вовсю и стали создавать и собственные "типы"¹. Угрожающий рост активности антикварной торговли, черпавшей "товар" и на Монетном дворе, отчасти ускорил конец государственной фабрикации "древностей".
¹ (Чертков А. Д. Описание древних русских монет. М., 1834; Гагарин Ф. О подделке русских монет.- ЗАНО, 1849, т. 1; Спасский И. Г. Очерки..., с. 89. )
По свидетельству Я. Рейхеля, который присутствовал при уничтожении фальшивых штемпелей¹, а скорее всего, как признанный специалист-нумизмат и медальер сам производил отбор их около 1840 г., эта операция производилась "по высочайшему повелению", чтобы прекратить продажу антикварами новоделов за подлинные монеты. Но Николай I, возможно, впервые заинтересовался "подделками" Монетного двора еще в 1835 г., в связи с завещанием А. А. Аракчеева, пожелавшего отдать из библиотеки Грузина Новгородскому кадетскому корпусу нумизматическую коллекцию. При передаче в ней оказалось (кроме медных монет) 148 позолоченных и 606 посеребренных монет "от начала тиснения их по царствование императора Павла". В результате произведенного по приказу Николая I следствия выяснилось, что коллекция именно в таком исполнении "под натуру" была заказана самим Аракчеевым в 1824 г., безропотно выполнена Монетным двором и отправлена в Грузино, но Александр I, узнав об этом из отчета министра финансов, распорядился повторить весь заказ в золоте и серебре как подарок "без лести преданному"². (Об этих монетах завещание не упоминало.)
¹ (Гуттен-Чапский Э. К. Удельные, великокняжеские и царские деньги древней Руси. Спб., 1875, с. 180, примечание. )
² (Георгий Михайлович, вел. кн. Монеты царствования ими. Николая I. Спб., 1890, док. № 126-129. )
Объем уничтоженной Монетным двором коллекции штемпелей можно отчасти представить по разделу рейхелевского каталога "Fal-schungen" (см. также "бородовые знаки", № 4554, 4553)¹ и по приведенному выше списку XVIII в.
¹ (Die Reichelsche Miinzsammlung..., Т. 1, S. 408. )
Каталоги Рейхеля и Шуберта вызывают раздумья относительно одного из новоделов рубля Алексея Михайловича: отметив вариант "без рукава" и "с рукавом"¹, они не упоминают разновидность, в настоящее время встречающуюся не реже и примечательную в том отношении, что ее автор в наибольшей мере сумел преодолеть сухость манеры профессионального медальера и приблизиться к духу оригинала. Когда и где она увидела свет? Может быть, это явление такого же рода, как чеканенный явно не на Монетном дворе поддельный рубль царевны Софьи с царевичами². Новоделам рублей Алексея Михайловича посвящены статьи Д. И. Прозоровского, который упорно видел в них подлинные монеты, а после знакомства с экземплярами, сохранившими гуртовые надписи перечеканенных рублевиков XVIII в., все еще защищал подлинность самих штемпелей³.
¹ (Ibid, Nr. 4568, 4569. )
² (Серебряный рубль царевны Софьи с царевичами, получивший известность как подлинная монета благодаря роману А. Толстого "Петр Первый", в 1857 г. был впервые опубликован в атласе Шуберта: Monnales russes des derniers trots siecles, depuis le Czar Joan Wasiliewicz Groznyi jusqu'a Vempereur Alexandre II, 1547-1855, par le general T. F. de Schubert, Leipsic, 1857, pi. 4, но в 1843 г. этой монеты у Шуберта не было (см.: Описание русских монет и медалей собрания генерал-лейтенанта Ф. Ф. Шуберта, ч. 1. Спб., 1843), и, скорее всего, она еще и не существовала.)

³ (ИРАО, 1863, т. 5, с. 358, 383.)
После пересмотра штемпелей в Петербурге допускалась уже только выделка новоделов подлинными старыми штемпелями, но нельзя поручиться, что в число признанных достойными сохранения не затесались и какие-либо из старых копий XVIII в. Кроме того, здесь могло по-прежнему иметь место и выполнение "индивидуальных заказов" мастеровыми. Нечего и надеяться выяснить все виды подобных работ; лишь благодаря случайному упоминанию А. А. Ильина известно, например, что вел. кн. Георгий Михайлович, посетивший Екатеринбургский монетный двор в год его закрытия (1876), вывез оттуда разные штемпели, в том числе указанного года в 1/2 и 1/4 копейки, и "частным образом" отчеканил ими монеты в Петербурге¹. Завершая характеристику деятельности Петербургского монетного двора в интересующей нас области, отметим еще один вид русских монет XIX-XX вв., которые изготовлялись исключительно для коллекционных целей и остаются где-то у грани подлинности.
¹ (Пометка А. А. Ильина в рукописи каталога.)

Примерно с середины XIX в. Петербургский монетный двор, обязанный доставлять в Эрмитаж образцы своей чеканки, принял за обыкновение готовить их в "улучшенном исполнении": переведенные с обычного маточника штемпели для этой чеканки подвергались полировке, благодаря чему монеты выходили из пресса со сверкающим фоном. Только в отдельные годы об этом забывали, и музей получал монеты в их нормальных рабочих "мундирах". Однако полированные штемпели хорошо известны и весьма ценящим их коллекционерам, а в собрании Эрмитажа имеется несколько комплектов "полированной" медной монеты второй половины XIX в., уложенной в специальные футляры вроде пеналов с выдвижными крышками и круглыми гнездами; они происходят из известной частной коллекции и позволяют признать, что, готовя образцы для Эрмитажа, Монетный двор делал впрок еще какое-то количество комплектов для снабжения особенно разборчивых коллекционеров. Назвать такие "эстетские" монеты ненастоящими так же трудно, как и утверждать, что они неотделимы от подлинных.
Своеобразный характер имело производство новоделов на втором по значению и длительности существования монетном дворе-Екатеринбургском, специальностью которого была медная монета. Оно началось значительно позже, чем в Петербурге, - только в 1840 г., а ранее, несомненно, и не практиковалось, так как периферийным монетным дворам вменялось в обязанность уничтожать штемпели, как только они становились ненужными.

В 1840 г. Министерство финансов, вероятно, позабыв об уничтожении штемпелей, предписало изготовить коллекцию монет, чеканившихся в Сибири с 1757 по 1840 г. включительно, и Екатеринбургский монетный двор покорно изготовил заново все требовавшиеся штемпели по имевшимся образцам подлинной монеты, отчеканил все требуемое и немедленно уничтожил штемпели! (Из брошюры Гиля известно, что заказ в Министерство поступил от вел. кн. Марии Николаевны, супруги герцога Лейхтенбергского.)

Екатеринбургские новоделы чеканились с соблюдением всех требований, непременно на более или менее правильно гурченых кружках, однако это не означает, что они повторяли все мелкие особенности оригинальных, т. е. подлинных, годовых выпусков. Такая задача и не ставилась, достаточно было, чтобы монеты соответствовали некогда узаконенному указом типу. Также не видел Монетный двор необходимости повторять в точности годовые наборы номиналов. Для каждого года были приготовлены штемпели всех номиналов! Поэтому среди отправленных в Петербург образцов оказалось немало монет с такими сочетаниями даты и достоинства, какие в подлиннике не существуют. (Штемпели серебряных сибирских монет 1764 г. в 20, 15 и 10 копеек были изготовлены одновременно с пробными медными сибирскими 1764 г. и никогда Петербург не покидали.)

В 1856 г. Министерству снова потребовалась коллекция, на этот раз начинающаяся уже с 1726 г., т. е. со второго года чеканки плат. Снова вырезывалось огромное количество штемпелей, при этом Монетный двор, не располагавший столь старыми образцами монет, испросил разрешение воспользоваться в случае отсутствия оригиналов рисунками в труде С. И. Шодуара. Тут уже было не до гуртов. В Петербург отправили 1740 монет; по труду Шодуара воспроизвели монеты, в Екатеринбурге не чеканившиеся (пробные монеты 1740 г., монеты для Молдавии и др.), а поскольку рисунки на таблицах Шодуара далеки от совершенства, и на штемпели они перешли не в лучшем виде.

На этот раз начальство предусмотрительно распорядилось штемпели не уничтожать, и они, действительно, еще раз пригодились: в 1870 г. ими было отчеканено четыре коллекции такого же состава, как в 1856 г., для Всероссийской мануфактурной выставки в Петербурге¹. Однако можно не сомневаться, что новыми штемпелями выполнялись и заказы для частных лиц, о чем свидетельствует обилие чеканенных в Екатеринбурге новоделов плат всех сортов. Они опознаются с первого взгляда по прокатанному, а не кованому металлу, по опиленным боковым граням и по надписям, шрифт которых немыслим для первой четверти XVIII в. Как указывалось выше, самые последние по датам новоделы монет Екатеринбургского монетного двора (1/2 и 1/4 копейки 1876 г.) чеканились уже в Петербурге.
¹ (Деммени М. Г. К истории Екатеринбургского монетного двора.- ТМНО, 1898, т. 1; Ш оду ар С. Обозрение русских денег и иностранных монет, употреблявшихся в России с древних времен. Собрание изображений. Спб., 1837. )
Взаимосвязь и аналогии, наблюдаемые между производством медалей и монет-новоделов на Петербургском монетном дворе, позволяют сделать вывод о том, что применение в любое время имеющихся старых штемпелей для чеканки или воспроизведение последних в случае утраты перенесли из медального дела в производство новоделов-монет. На монету смотрели, главным образом, как на памятник деятельности того или иного государя, и ее денежная сущность признавалась несущественной. А памятники, как известно, воздвигаются в любое время, когда это находят уместным. Поэтому в Петербурге (правда, уже во второй половине XVIII в.) так усердно проектировались и изготовлялись ретроспективные медали-"памятники".
Естественно, возникает вопрос: а не распространилась ли подобная "ретроспекция" еще в XVIII в. и на монеты? Подобное желание пополнить существующий подбор старинных подлинных монет придуманной "монетой-памятником", явно "недостающей" в нем, казалось бы, могло возникнуть. Именно в таком плане вопрос о некоторых сомнительных редкостях, несущих даты царствования Петра I, недавно поставлен в статье В. А. Дурова. Автор доказывает, что хорошо известные денги (полукопеечные монеты) 1700 г. с латинскими легендами (именно их имел в виду А. А. Ильин в приведенном выше высказывании) являются первыми русскими "новоштемпельными" монетами¹.
¹ (Дуров В. А. Медные монеты Петра I с латинскими легендами.- Нумизматический сборник, 1971, ч. 4, вып. 1. )
Непосредственный повод для создания этих монет В. А. Дуров видит в выходе в свет в 1739 г. ставшего вскоре популярным в России труда X. Ф. Вебера, упомянувшего об отрицательном отношении Петра к предложению помещать на русских монетах латинские надписи¹. Существование единственной петровской золотой монеты с латинскими легендами на обеих сторонах могло как-то поддерживать инициатора этой чеканки. То обстоятельство, что на денге латынь присутствует только на одной стороне, делало бы возможным предположение о том, что в чеканке соединили сохранившиеся "архивные" штемпели со специально изготовленными: к мысли о такой "гибридизации" невольно обращает искусственность сочетания двух языков без всякой видимой причины. Но и исполнение русских штемпелей способно вызывать сомнение, как и необычное противопоставление сторон обеих монет ( ↑ ↓ тогда как у всех монет 1700 г. ↑ ↓ ).
¹ (Ch. F. Weber, Das veranderte Russland, Bd. 2, Hannover, 1739, S. 177.)
В. А. Дуров усматривает возможное время изготовления исследованных им монет годами управления Петербургским монетным двором X. Ф. Миниха (1740-1742), увлекавшегося нумизматикой. Действительно, только к этому времени могут относиться медные пробные монеты с портретами Анны Иоанновны (и Иоанна Антоновича), точно датируемые одним из проектов Миниха. Такой же иллюстрацией или "пробой" к еще одному его проекту являются известные крестовые пятаки с надчеканкой в одном или двух углах креста¹. Портрет Петра на "латинском" штемпеле довольно близок манере И. Лефкена - фактически единственного и не очень талантливого медальера тех лет; назвать медальера с подобной "рукой" для 1700 г. трудно.
¹ (Брикнер А. Материалы для истории финансов в России. Пятикопеечники 1723-1756 гг. Спб., 1867, с. 59, 61-62.)
Первым владельцем обеих рассматриваемых монет был П. И. Мусин-Пушкин, коллекция которого, конфискованная в 1740 г., влилась в собрание Кунсткамеры. (В принадлежащем Эрмитажу рукописном каталоге последней имеются соответствующие пометки)¹. Мусин-Пушкин участвовал в управлении Московским монетным двором после временного закрытия Петербургского в 1727 г. (Остатки коллекции Миниха еще в начале XIX в. находились в Петербурге в частных руках.) Terminus ante quern дает для обеих монет впервые упоминающий их первый печатный каталог русских монет²-каталог Кунсткамеры, но точно так же и terminus post quern ставят, по сути, и отмечавшиеся выше особенности истории Петербургского монетного двора, нормальная работа которого возобновилась в 1738 г. и после этого уже не прерывалась. Петербург был бы наиболее бесспорным местом возникновения "иллюстраций" к труду Вебера. Но и причастность первого известного владельца обеих монет к Московскому монетному двору как раз в то время, когда он на десяток лет вернулся к положению главного, не следует упускать из виду.
¹ (Рукопись "Ревизия, учиненная в 1768 г. находящимся при императорской Кунсткамере золотым, серебряным и прочим драгоценным вещам, также и всему Минцкабинету с приложением краткого перечня и вновь сочиненного обстоятельного Каталога российским деньгам, монетам и медалиям", л. 33 (в каталоге).)
² (Musei imperialis Petropolitani, vol. II, pars III (Nummi ruthentcl), Petropoli, 1745. )
Чеканка меди в Москве в 1700 г. на первом Медном монетном дворе, снаряжавшемся в величайшей спешке к новому, да еще "круглому" (1700!) году, как свидетельствуют скупые упоминания И. Т. Посошкова¹, совсем не располагала к сочинению "прожектов", да еще столь несоответствующих весьма напряженной обстановке в связи с необходимостью преодолеть отвращение народных масс к меди².
¹ (Посошков И. Т. Книга о скудости и богатстве и другие сочинения. М., 1951, с. 203.)
² (Спасский И. Г. Русская монетная система. Изд. 4-е. Л., 1970, с. 26-31, 139, 143-149.)
Из аргументации В. А. Дурова в пользу позднего (после 1721 г.) создания обеих монет можно отклонить присутствие в титуле слова impe-rator; его не обязательно воспринимать как "император". Ведь только так можно перевести на латынь (imperare - повелевать) постоянно присутствующее в легендах ранних петровских денег и копеек слово "повелитель". Кроме того, к осторожности в окончательном решении склоняет уникальность обеих монет, для новоделов в сущности противопоказанная. Между тем, именно таковы пришедшие в Эрмитаж из Кунсткамеры редкие пробные медные монеты Петра I и большая серия (к сожалению, не сохранившихся, но зафиксированных рисованными таблицами XVIII в.) пробных медных монет Петра II 1727 и 1728 гг., о которых достоверно известно, что представленные В. Н. Татищевым, они рассматривались в январе 1728 г. Верховным тайным советом¹.
^{Спасский И. Г. Очерки..., с. 67-69, табл. 15; Сб. РИО, Спб., 1891, т. 79, с. 58, № 35: "Потом впущен и советник Татищев; и объявили медным копейкам новые штемпеля, из которых один апробован: с крестом и с российской надписью". (Московский экземпляр портретной латиноязычной денги, признаваемой В. А. Дуровым поздней подделкой, по всей вероятности, инспирирован червонцем 1702 г.)}

Новоделы русских монет, чеканенные до 1890 г., по их специфическим особенностям можно разделить на следующие группы, памятуя при этом, что общим и непременным признаком для всех новоделов остается изготовление их на монетных дворах: 1 - монеты, чеканенные сохранившимися подлинными штемпелями данного монетного двора; 2 - монеты, чеканенные штемпелями-повторениями вышедших из строя "местных" штемпелей; 3- монеты, в которых заново вырезанные штемпели данного монетного двора представляют сочетания даты и номинала, на подлинных монетах невозможные; 4 - повторения монет, на данном монетном дворе не чеканившихся; 5 - "гибридные" сочетания штемпелей от разных пар; 6 - "додуманные" монеты, в подлиннике не существовавшие.
В заключение вернемся к вопросу о наиболее поздних "новоделах" совсем особого и далекого от рассмотренных выше рода. Они упоминались в статье, рассматривавшей чеканку последних лет царской России¹. Там утверждалось, что в 1915 г. Петроградским монетным двором было отчеканено 600 рублевиков с обозначением именно этого года и что после дочеканки в 1916 г. 300 экземпляров гангутского рубля 1914 г. на Монетном дворе вплоть до полного прекращения его работы в 1918 г. и демонтажа оборудования не чеканилась ни одна рублевая монета. Одновременно высказывалось опирающееся на рекламные каталоги СФА (Советской филателистической ассоциации) соображение, что около 1927 г. для нее чеканилось некоторое количество рублей 1915 г. и ган-гутских 1914 г. в различном исполнении (обыкновенные, полированные и "зеркальные")². Такими потребностями объясняется и производившаяся в мае 1927 г. чеканка сохранившимися штемпелями всех разновидностей медной пробной монеты 1916 г³.
¹ (Спасский И. Г. Несколько замечаний по поводу русской монетной чеканки 1914-1917 гг.-НиС, 1968, т. 3, с. 147-148. )
² (Там же.)
³ (Книга поступлений отдела нумизм)
Статья вызвала многочисленные отклики, исходившие от собирателей, живущих на Дальнем Востоке; они дружно доказывали, что в их местах рубль 1915 г. совсем не редок и встречается у старожилов во многих экземплярах в одних руках, а поэтому сомневались в точности названного в статье количества отчеканенных монет. Однако для 1915 - начала 1918 г. оно безупречно, так как обосновано производственными рапортами Передела (монетного цеха), составлявшимися ежедневно после упаковки выделанной монеты. Если не верить таким документам, то каким же материалам верить? Само собой разумеется, что никакая чеканка вообще не была возможна с начала 1918 г. по вторую половину 1921 г., когда на восстановленном Монетном дворе начали чеканку советской монеты.
Однако и сообщавшиеся в письмах факты требуют удовлетворительного объяснения, поскольку версии, выдвигавшиеся в них и даже в газетных статьях, серьезной критики не выдерживают (легенды о "золотом эшелоне" или чеканке полноценной русской монеты японскими оккупантами!)¹. Нельзя не согласиться, что обилие рублей 1915 г. в Дальневосточном Приморье объяснить одним только фактом продажи этой монеты в течение нескольких лет магазинами СФА довольно трудно.
¹ (Спасский И. Г. Несколько замечаний..., с. 144.)
Хорошо известно, что с момента провозглашения Дальневосточной республики в начале 1920 г. (т. е. за полтора года до восстановления в Петрограде Монетного двора) Советское правительство, признавшее Республику 14 мая 1920 г., сразу стало оказывать ей разностороннюю помощь, включая, в частности, финансовую¹. Вполне понятно, что в конкретной обстановке Дальнего Востока того времени последняя могла осуществляться в основном в полноценной монете царской чеканки. Было не до нумизматических тонкостей, и невостребованные в 1915 г. заказчиком - Военным ведомством - и сданные Монетным двором в Казначейство мешки с 600 добротными рублевиками, вместе с другой имевшейся в запасе монетой, вполне могли уйти в распоряжение правительства Дальневосточной республики и осесть в местном обращении.
¹ (Атлас 3. В. Социалистическая денежная система. Проблемы социалистического преобразования и развития денежной системы СССР. М., 1969, с. 118-119, 204. )
Если это так, то подлинными приходится признать полированный экземпляр, полученный Эрмитажем для коллекции в 1915 г., да монеты, находящиеся теперь в коллекциях дальневосточных собирателей, а нумизматическое наследие СФА можно относить к "новоделам", хотя и совершенно неотличимым от подлинной монеты.
Обращение СФА к заказу именно на рубль 1915 г. и на гангутский рубль 1914 г. вполне объяснимо, поскольку о их своевременной чеканке знали собиратели в стране и за границей, а между тем ни у кого их не было. Такой же коммерческий интерес представляла и пробная медь 1916 г., а СФА ориентировалась не только на внутренний антикварный рынок, но и на международный.

Что касается гангутского рубля, то платежное использование этой "медальной монеты" исключалось и отношение к ней в государственном хранении было иным. Вполне вероятно, что основная масса 30-тысячного тиража 1914 г. прекратила существование в начале 1920-х гг., послужив сырьем для Монетного двора. В таком случае количество существующих подлинников этой монеты должно исчисляться примерно 135-150 экземплярами, разошедшимися по рукам в год чеканки. В 1916 г., чтобы не быть в долгу перед Казначейством, Монетный двор дочеканил эту убыль и обеспечил себе запас в 165 штук - для возможных просителей. Количество "новоделов", изготовленных для СФА, едва ли было велико.

Изменено 16 июл 2015, 12:55:14 пользователем Лика-33
исправила теги

19 окт 2014, 16:08:25

90% новоделов достаточно легко определяются по гурту. Но фото гуртов редко появляются в аукционных каталогах. По остальным 10% идет отчасти "гадание на кофейной гуще". Со сложными случаями корифеи с монетами и документами в руках разобраться не могли... Все-таки в интернете идет анализ не монет, а вторичной инфо с неизбежными ошибками и неточностями и т.д.

Кроме того, мнение интернетной монетной субкультуры вовсе не обязательно будет воспринято другими - коллекционерами, экспертами, музейщиками, дилерами и т.д.

Может в новом Биткине что-то будет, но надежды на выход этой книги не много.

Впрочем, желаю удачи, хотя, не совсем научными методами это не очень вероятно.

19 окт 2014, 16:17:43

Я лично отношусь к не очень отличимым нлводелам как к зарубежным пруфам 18-19 веков - красивым и редким монетам для коллекционеров. Остальное все, боюсь, от лукавого: в одном месте монету будут продавать как новодел, в другом - как оригинал. Покупать будут как новодел, а продавать - как оригинал.

19 окт 2014, 19:45:39

90% новоделов достаточно легко определяются по гурту. Но фото гуртов редко появляются в аукционных каталогах.

До того легко, что эксперты ADOLPH HESS AG (LUZERN) совместно с BANK LEU & CO. AG (ZÜRICH) в 1968 году не смогли определить буковки на гурте второй! в мире после эрмитажного экземпляра монете, имея эту монету на руках? Или они по немецки читать не умеют?... Любой, даже полный профан, в первую очередь взял бы лупу для прочтения гурта, не?

Не логична вся эта история со вторым рублем, шита белыми нитками, несмотря на попытки Синконы придать правдоподобность появления второго экземпляра и придания ему статуса-оригинала...

19 окт 2014, 19:57:26

Я лично отношусь к не очень отличимым нлводелам как к зарубежным пруфам 18-19 веков - красивым и редким монетам для коллекционеров. Остальное все, боюсь, от лукавого: в одном месте монету будут продавать как новодел, в другом - как оригинал. Покупать будут как новодел, а продавать - как оригинал.

Ну, это нормально, когда нормальные люди их и продают как новоделы. Так сказать, нормальная практика.

20 окт 2014, 03:15:37

Все это вскрывает проблему новоделов для нумизматики. Это так же и проблема аукционов, но основная их проблема в другом, в их природе, и тут ничего не поделать. Продают то, что можно продать, и т.к. новоделы - реальность с которой приходится считаться, мы имеем что имеем. Обсуждать ошибки в описаниях и их моральные аспекты можно до бесконечности, но это не цель этой темы.

20 окт 2014, 04:22:28

у всех образованных народов подделка древней монеты считается непозволительною и бесчестною

это они про что?

20 окт 2014, 11:34:03

Наверно наезд такой рисковый. Типа, если вы не решите вопрос, то и дальше вам в лаптях ходить. Частично сработал должно быть. Но новоделов уже успели наклепать за сотню с лишним лет. К стати интересная, но скудная информация у Спасского мелькнула о производстве сибирских новоделов двумя разными новорезанными наборами штемпелей на Екатеринбургском МД. При чем в несколько заездов...

17 янв 2015, 13:01:58

Вот интересный новодел (фантазия) 5 копеек 1757 года, явно изготовленный на СПБ:

Разгадайте чем он интересен, и при чем тут СПБ?

17 янв 2015, 13:08:01

Я просто пытаюсь собрать информацию вместе.

Хорошая информация!!! Спасибо,многим будет полезна!

17 янв 2015, 22:48:40

Вот интересный новодел (фантазия) 5 копеек 1757 года, явно изготовленный на СПБ:

Разгадайте чем он интересен, и при чем тут СПБ?

Ответ тут

16 июл 2015, 01:43:27

Интересная тема поднята тут http://coins.su/forum/index.php?showtopic=165869#entry1808398 о возможной перечеканке старых монет 1700-1762 для улучшения из вида, с использованием штемпелей со старыми изображениями в начале царствования Екатерины II.

Новоделы Царской России: Информация, Статьи, Ссылки на интересные обсуждения.

В теме 15 сообщений

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на другие сайты

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на другие сайты

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на другие сайты

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на другие сайты

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на другие сайты

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на другие сайты

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на другие сайты

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на другие сайты

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на другие сайты

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на другие сайты

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на другие сайты

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на другие сайты

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на другие сайты

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на другие сайты

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на другие сайты

Последние посетители 0 пользователей онлайн

Сайт

Активность

Магазин

Нуми-вики